Монотеистическая религия, которую имели праотцы многих народов и которая приобрела свою полную определенность через Откровение, полученное Моисеем и другими еврейскими пророками, называется ветхозаветной. Поэтому под ветхозаветной религией обычно понимается религия евреев до пришествия Христа Спасителя и начала Нового Завета (далее начинается иудаизм или неоиудейство).

    К основным чертам этой религии (сведения о которой мы черпаем из Библии) следует отнести, во-первых, ее безусловный монотеизм. Утверждения некоторых исследователей о политеистическом характере ветхозаветной религии не выдерживают критики при внимательном рассмотрении приводимых ими аргументов, главные из которых следующие:

    1. В еврейском тексте Библии с первых же строк говорится об "Элогим", то есть о богах (т.к. суффикс "им" указывает на множественное число), а не о Боге, как это переведено на другие языки.

    2. В Библии упоминаются имена различных богов, которым евреям предписано было поклоняться: Адонаи, Ягве, Саваоф и др.

    3. Многочисленные библейские антропоморфизмы в отношении Бога говорят о примитивном, свойственном политеистам, представлении о Боге в ветхозаветной религии.

    Относительно этих возражений можно заметить следующее:

    1. Суффикс "им" в еврейском языке указывает не только на множественное число, но также используется для выражения полноты бытия, качества, превосходной степени. Например, в Библии небо звучит как шамаим, вода (как стихия) - маим и т.д. Это же относится и к слову "Бог".

    В отношении употребления "Элогим" некоторые отцы склонны полагать даже, что этим уже в Священном Писании Ветхого Завета прикровенно указывалось на Троичность Ипостасей в Боге. "В еврейском языке Элогим не означало "боги", а являлось заменой превосходной степени, которой еврейский язык не знает. Употребление "Элогим" вместо "Эль" должно было подчеркнуть, что речь идет не просто о семитском божестве, а о Боге высочайшем. Примечательно, что ни "Элогим", ни "Элоах" в семитской литературе не встречается нигде, кроме Библии^[239].

    2. Ягве, Адонаи и другие встречающиеся в Библии имена Бога означают не разные божества, но различные имена единого Бога, указывающие на те или иные свойства .Бога. Так, "Адонаи (евр.) - сильный, могущественный повелитель - Господь". "Саваоф (евр., род., множ.) - воинств, сил; употреблялось обыкновенно со словом Господь, Бог". Ягве или "Иегова (евр.) Сущий - великое и святое имя Бога, означающее самобытность, вечность и неизменяемость Существа Божия (Исх. 3, 14)"^[240].

    3. Антропоморфизмы сами по себе не могут служить сколько-нибудь достаточным указанием на политеистический характер данной религии, поскольку антропоморфизмы присущи всем религиям и вообще всякому познанию человека.

    Указанные возражения против монотеизма ветхозаветной религии, оказываются, таким образом, простым недоразумением. Зато, с другой стороны, очевиден тот факт, что заповедь о почитании единого Бога стоит первой в десятисловии Моисея и повторяется настойчиво и многократно в различных вариантах и ситуациях на протяжении всей Библии. Не заметить этого нельзя.

    Ветхозаветная религия имеет многие черты, общие для большинства религий. К ним относятся, например, учение о личном Божестве, о Богооткровении, о добре и зле, о воздаянии, об ангелах и демонах, о необходимости жертвоприношений (кровавых), молитв и многое другое.

    В то же время религия "Пятикнижия" неопределенно говорит о бессмертии души человеческой (например, Еккл. 12, 7). Все умершие сходят в преисподнюю, шеол, "страну забвения", место бессознательного пребывания, вечного непробудного сна (например, "для дерева есть надежда, что оно, если не будет срублено, снова оживет... а человек умирает и распадается; отошел, и где он? - человек ляжет и не встанет; до скончания неба он не пробудится и не воспрянет от сна своего" (Иов. 14; 7, 10, 12).

    "Закон" (Пятикнижие) не говорит ни о бессмертии души, ни о посмертном воздаянии, ни о воскресении мертвых и вечной жизни, ни о Царствии Божием. Бог "Закона" является безусловным мздовоздаятелем лишь здесь, в земной жизни. И потому религия "Закона" не возвышает человека над идеалом чисто земного благополучия.

    Но уже у некоторых пророков встречаются выражения, из которых можно заключить, что умершие не просто спят вечным сном, но испытывают и определенные состояния. Так, пророк Иезекииль говорит, что "пораженные, падшие от меча" будут положены среди необрезанных в самой глубине преисподней (32, 18-32). А пророк Исаия о посмертной участи нечестивых говорит: "...червь их не умрет и огонь их не угаснет" (66, 24).

    Ветхозаветная религия, в лице пророков, чает воскресения мертвых. Эту надежду высказывает праведный Иов, когда говорит: "Я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию; и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его" (19, 25-27). О всеобщем воскресении говорит вполне определенно Исаия (26, 8; 16, 19), осуществление его предвидит Иезекииль (гл. 37). По воскресении для праведников будет вечная блаженная жизнь, а грешникам - посрамление (Дан. 12, 2-3).

    Однако ряд особенностей выделяют ветхозаветную религию из прочих религий. Это, например, учение о творении мира из "ничего", о творении человека как образа Божия, о грехопадении человека и другие элементы, которые являются и христианскими истинами. Здесь остановимся на двух других ее особенностях: учении о Мессии и богоизбранничестве еврейского народа.

    1. Ожидание Мессии (греч. CristoV - Помазанный; еврейское "машиах" означает "Помазанник") является центральным пунктом ветхозаветного Откровения, душой всей ветхозаветной религии. В различных ветхозаветных книгах Мессия наделяется различными чертами. То он выступает как Царь, то как Первосвященник, то как Пророк. В некоторых текстах Он объединяет в Себе все эти служения (Иер. 33, 14-18, и др.) Но в Библии в полном смысле Он является Тем, Кто должен будет спасти все человечество, евреев и неевреев, от греха, зла и страданий, принести на землю всякую правду и устроить вечное Царство Божие, Царство всеобщей святости, любви и мира (Ис. 2; Мих. 4; Ис. 53 и др.).

    Но "невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания" (2 Пет. 3, 16), и это Откровение Божие о Христе. Иудейские священники, богословы и учители отвергли пришедшего Мессию Господа Иисуса Христа, внушив своему народу чисто земное, вполне языческое, политическое истолкование Мессии. Христос за учение о Своем Царстве не от мира сего (Ин. 18; 36) был осужден на страшную казнь, после чего богооткровенная ветхозаветная религия прекратила свое существование и возник иудаизм, сохранивший во многом внешнюю, формальную сторону ветхозаветной религии, но исказивший ее существо.

    Истинный Мессия, на Котором исполнились все ветхозаветные мессианские пророчества, Иисус из Назарета, и Его учение о жертвенной любви ко всем, о равенстве всех людей и народов перед Богом, о богоизбранничестве человека по духу, а не по плоти и крови, о необходимости святости, чистоты души и богоподобия для спасения, о безусловном приоритете вечной жизни в Боге перед земным благоденствием, - все это было отвергнуто иудаизмом. Иудаизм ожидает и подготавливает пришествие другого Христа (по Откровению, антихриста), с иным, само собой разумеется, и учением. Оно уже просматривается. Это, в первую очередь, идея тождественности по существу всех религий (есть только одна религия, а все существующие - лишь ее различные модификации); гуманистическая моральная "свобода"; безусловный приоритет земных ценностей.

    2. Об избранничестве Богом еврейского народа в Ветхом Завете говорится на страницах Библии. Оно имело и свой внешний символ обрезание. Но что означало это избрание, какую оно имело цель? Понимание его опять-таки было искажено в еврейском народе вплоть до убеждения в его вечности и утверждения своей национальной исключительности, превосходства над всеми другими народами и, необходимости господства в мире. Естественно, что подобная идея в высшей степени импонирует "ветхому" эгоистическому сознанию человека, и потому она пустила глубокие корни в иудаизме.

    В действительности же избрание еврейского народа не имело ничего общего с этой идеей. Об этом свидетельствует тот очевидный факт, что в Библии нигде не утверждается ни о каких преимущественных достоинствах евреев по сравнению с другими народами: ни духовных и моральных, ни интеллектуальных, ни культурных. Напротив, боговдохновенные писатели, пророки постоянно обличают этот народ в "жестоковыйности" (Втор. 9, 6: "Посему знай, что не за праведность твою Господь, Бог твой, дает тебе овладеть сею доброю землею; ибо ты народ жестоковыйный"); в развращенности и скором богоотступничестве (Втор. 9, 12-14: "И сказал мне Господь: встань, пойди скорее отсюда, ибо развратился народ твой, который ты вывел из Египта; скоро уклонились они от пути, который Я заповедал им; они сделали себе литый истукан. И сказал мне Господь: вижу Я народ сей, вот он народ жестоковыйный; не удерживай Меня, и Я истреблю их, и изглажу имя их из поднебесной"); в упорстве и непослушании (См.: Ис. 65, 2: "всякий день простирал Я руки Мои к народу непокорному"; Евр. 3, 7-11) и т.д. В общекультурном же, философском, научном развитии, как свидетельствует история, евреи стояли существенно ниже многих окружающих их народов (Египта, Вавилона, Греции, Индии). Следовательно, избрание евреев было совершено не в силу какого-то их превосходства над другими нациями, но по другим причинам, в Откровении прямо не указанным, как не названы были и причины избрания Иисусом Христом апостолов, например, Петра или Иуды Искариота. Промысл Божий постоянно избирает те или иные народы и отдельных лиц, с учетом их свойств, для исполнения конкретных исторических целей.

    Весь контекст Библии говорит о том, что избрание еврейского народа имело своей основной целью сохранение им Откровения о грядущем спасении мира через Христа-Господа. Следовательно, данное избрание носило характер функциональный, временный, но не вечный. Оно и окончилось с исполнением цели - явлением Господа Иисуса Христа. Ибо с пришествием Обетованного наступил конец закону (Рим. 10, 4), и уже "не плотские дети суть дети Божии" (Рим. 9, 8), как и у Осии [Господь] говорит: "не Мой народ назову Моим народом и не возлюбленную - возлюбленною. И на том месте, где сказано им: вы не Мой народ, там названы будут сынами Бога живого" (Рим. 9, 25-26; Ос. 2, 23; 1, 10); ибо отныне только Христовы суть "семя Авраамово" (Гал. 3, 29). С пришествием Христовым уже "нет двух Израилей и двух богоизбранных народов. Есть лишь один избранный народ - Церковь, являющаяся истинным Израилем, включающим в себя как евреев, так и неевреев"^[241].

    У Креста произошло окончательное разделение Израиля на две части (Лк. 2, 34): малое стадо избранных, "остаток" (Рим. 11, 2-5), который стал началом Церкви, и другая часть, ожесточившихся, к которой относятся слова пророка Исаии: "Я звал, и вы не отвечали; говорил, и вы не слушали... И оставите имя ваше избранным Моим для проклятия; и убьет тебя Господь Бог, а рабов Своих назовет иным именем" (Ис. 65; 12,15). Это иное имя - христиане (Деян. 11, 26).

    Об отнятии избранничества у евреев, не принимающих Христа, совершенно определенно и многократно говорит Евангелие. Например, Господь говорит фарисеям: "Я отхожу, и будете искать Меня, и умрете во грехе вашем" (Ин. 8, 21). Смерть во грехе фарисеев и их последователей полностью исключает их избранничество. Судьба евреев, отвергших Христа и Его Благовестие, открывается и в притче о злых виноградарях: "Поэтому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его" (Мф. 21, 43). И прямо, без притчи сказал Господь: "Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов" (Мф. 8,11-12).

    Отсюда становятся понятными и слова апостола Павла о том, что "весь Израиль спасется" (Рим. 11, 26). "Весь" означает не всех иудеев без различия, но всех тех, которые в конце истории - когда в Церковь "войдет полное число язычников" (Рим. 11,25)- примут Господа Иисуса Христа. Этот "весь Израиль", иначе говоря, исторический "остаток" Израиля, и окажется спасенным, вошедшим в число избранных Божиих. Таким образом, обетование, данное Аврааму (Быт. 12, 3), исполнится в Церкви, ибо "Бог верен" (Рим. 3, 4).

    Ветхозаветная религия являлась своего рода светлым лучом в сумраке дохристианского языческого мира. Ее монотеизм в ту эпоху был явлением, можно сказать, исключительным, а запрещение человеческих жертвоприношений, моральная чистота культа, относительная строгость жизненных установлений и многих нравственных предписаний являлись, безусловно, доброй закваской как для евреев, так и для окружающих племен и народов. Учение о грядущем Помазаннике-Спасителе помогало человечеству тех времен находить надежду в тупиках жизни и как-то готовиться к Его встрече, религиозно, духовно напрягаться и соответственно жить. В этом положительное значение ветхозаветной религии для древнего человечества.

    Ветхозаветное Откровение сохраняет определенное значение и в христианскую эпоху. Главным его моментом, имеющим непреходящую ценность для новозаветного человека, являются пророческие и преобразовательные указания на Христа Спасителя. Эти указания, многие из которых поражают точностью своих хронологических, географических и генеалогических предсказаний, исполнившись на Иисусе Христе, дают исключительную возможность для каждого беспристрастного искателя истины увидеть в нем обещанного Богом Мессию и Господа.

    Ветхозаветное Откровение дает и наиболее полную картину творения мира, происхождения человека, истории грехопадения. В прочих же элементах учения оно существенно и подчас принципиально восполнено (Мф. 5, 17)^[242] или даже отменено Благовестием Христовым, ибо закон имел лишь "тень будущих благ, а не самый образ вещей" (Евр. 10, 1).

    В вероучении необходимо отметить следующие наиболее важные, "восполненные" Новым Заветом, положения. Ветхому Завету фактически неизвестна была тайна Триипостасности Бога, открытая миру лишь в воплощении Единородного Сына Божия.

    Само представление о Боге в Ветхом Завете, по сравнению с Новым, часто страдало резкой антропоморфичностью. Бог ходит "в раю во время прохлады дня" (Быт. 3, 8). Бог раскаивается: "И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков,.. ибо Я раскаялся, что создал их" (Быт. 6, 7). И многое, подобное этому.

    Полным контрастом с Новым Заветом является ветхозаветное учение о правде Божией, которой утверждаются две различные морали для евреев: одна - для внутренних взаимоотношений среди соплеменников, другая - для их отношений ко всем другим народам (подробнее об этом см. ниже). Учение о Мессии, нередко метафорически выраженное в Ветхом Завете, приобрело с явлением Бога во плоти полную определенность. Христос - не иудейский царь над всей землей, не политический реформатор, не благоустроитель материальной жизни, претворяющий камни в хлебы (Мф. 4, 3-4) скоропреходящих плотских удовольствий, но Хлеб вечный, Путь, Истина и Жизнь (Ин. 14, 6) для всего человечества в вечном бытии Царства Божия.

    Также богоизбранным является не тот, который рожден от плоти и крови иудейской и из-за которой "Имя Божие хулится у язычников" (Рим. 2, 24), "но тот иудей, кто внутренне таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве" (Рим. 2, 28-29). "Ибо во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью" (Гал. 5, 6). С пришествием Христовым оканчивается избрание плотское, внешнее, национальное, прекращает свое существование вся религия ветхозаветная со всеми жертвами, установлениями и законами, потому что "исполнение", "конец" закона - Христос (Рим. 10,4; см.: Мф. 5, 18). С пришествием Христовым "род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел... некогда не народ, а ныне народ Божий" (1 Пет. 2, 9-10) - это Церковь, это пребывающие в ней христиане, среди которых "нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все... одно во Христе Иисусе. Если же... Христовы, то... семя Авраамово и по обетованию наследники" (Гал. 3, 28-29).

    По сравнению с ветхозаветным, в новозаветном учении посмертное состояние души изображается как вполне определенное, в котором душа реально оценивает свое прошлое и настоящее и переживает радость или страдания в зависимости от земной жизни (например, притча о богаче и Лазаре, картина Страшного суда, Откр. 20, 11-15, и др.). Открывается и самый образ будущего всеобщего воскресения в воскресении Христовом и воскресших с Ним праведников (Мф. 27, 52-53). Земная жизнь, таким образом, приобретает исключительную значимость не в материалистическом смысле, но как определяющая окончательное бытие человека: или вечность зла и страданий, или вечность Царства Божия.

    Благовестие Нового Завета в то же время дает возможность видеть, насколько несовершенным был сам принцип духовной жизни в ветхозаветной религии. Она вся зиждилась на законе, на "рабско-наемнической" психологии, на внешнем исполнении установленных предписаний; ибо Ветхий Завет фактически еще не знал, что "Бог есть Любовь" (1 Ин. 4, 16). Наиболее ярким показателем духовного уровня ветхозаветной религии являются обещания и угрозы Господни, данные Израилю, за исполнение или нарушение им полученного от Бога Закона. Эти обещания весьма красноречивы: "Если ты... будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, тщательно исполнять все заповеди Его,.. то Господь Бог твой поставит тебя выше всех народов земли. И придут на тебя все благословения сии. Благословен ты в городе... и на поле. Благословен плод чрева твоего и плод овец твоих. Благословенны житницы твои и кладовые твои... Поразит перед тобою Господь врагов твоих... И даст тебе Господь изобилие во всех благах... Сделает тебя Господь главою, а не хвостом, и будешь только на высоте, а не будешь внизу" (Втор. 28, 1-14).

    Такой же характер имеют и угрозы: "Если же не будешь слушать гласа Господа Бога твоего,.. проклят ты будешь в городе, и... на поле. Прокляты будут житницы твои..." и т.д. (Втор. 28, 15-68; или Лев. 26) и т.д.

    Поражает во всех этих обещаниях, наградах и угрозах Пятикнижия глубоко материалистический их характер, отсутствие каких-либо духовных целей, какого-либо учения о Царстве Божием. Нет мысли о вечной жизни, о духовных благах, о спасении. Резкий контраст представляет собой эта ветхозаветная педагогика, например, с Нагорной проповедью Спасителя, с Его заповедью искать прежде всего Царствия Божия и правды его (Мф. 6, 51-56).

    Характер ветхозаветной религии заметно меняется в Псалтири и у пророков. Здесь звучит уже боль о грехе, покаяние, молитва о чистоте сердца (Пс. 50), возвеличивается смирение (Пс. 33, 19; 146, 6; Ис. 57, 15), предвозвещается Мессия в собственном уничиженном виде (Ис. гл. 53).

    С подобным же явлением встречаемся и при рассмотрении нравоучения ветхозаветной религии. Ее мораль очень далека от христианской. Если по отношению к своим соплеменникам, близким и пришельцам она требует соблюдения человеческой справедливости (например, "не убивай", "не прелюбодействуй", "не кради" и т.д. - Втор. 5, 17-19), то этого нет в отношении к другим народам, напротив, она открывает путь к вседозволенности. Такие предписания закона, например, как: "...введет тебя Господь, Бог твой, в ту землю, которую Он клялся отцам твоим, Аврааму, Исааку и Иакову, дать тебе с большими и хорошими городами, которых ты не строил, и с домами, наполненными всяким добром, которых ты не наполнял, и с колодезями, высеченными из камня, которых ты не высекал, с виноградниками и маслинами, которых ты не садил, и будешь есть и насыщаться" (Втор. 6, 10-11); или: "Не ешьте никакой мертвечины; иноземцу... отдай ее, он пусть ест ее, или продай ему" (Втор. 14, 21); или: "Не желай им мира и благополучия... вовеки" (Втор. 23, 6); или: "Итак, когда Господь Бог твой успокоит тебя от всех врагов твоих... изгладь память Амалика из поднебесной; не забудь" (Втор. 25, 19), - и другие подобные заповеди достаточно свидетельствуют об уровне ветхозаветной морали. В то же время у пророков встречаем уже резкую критику гордости, богатства и богатых, несправедливости (см., например, Пс. 72; Иер. 9; 13; 17; Иез. 7; 19; Ос. 5).

    Ветхозаветная мораль и ее заповеди явились предметом особого внимания Самого Господа Иисуса Христа. Он решительно изменил сам принцип отношений между людьми, независимо от национальности, веры и пола, поставив во главу угла - любовь ко всем. "Ибо, - говорит Господь, - если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное. Вы слышали, что сказано древним: не убивай: кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду... Вы слышали, что сказано: око за око, зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому... Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного... Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный" (Мф. 5, 20-48).

    Ввиду очевидного несовершенства ветхозаветного закона апостол Павел писал: "Делами закона не оправдается никакая плоть" (Гал. 2, 16), потому "оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати" (Гал. 5, 4).

    Ветхий закон подавляет человека многочисленностью обрядовых, внешних предписаний, которыми должен руководствоваться иудей, что привело в конечном счете к фетишизации обрядового закона, "субботы". Христос осудил это, сказав ревностным блюстителям закона: "Суббота для человека, а не человек для субботы" (Мк. 2, 27).

    Но наиболее ярко свидетельствует о духовном уровне ветхозаветной религии слабое звучание в ней идеи вечного, неземного спасения, высшего духовного идеала. Что более всего одухотворяло ветхозаветную религию? - учение о грядущем Мессии и вера в Его вечное Царство. Однако понимание этого величайшего в Ветхом Завете Откровения, как и других истин, обуславливалось духовно-нравственным состоянием принимающего их человека. Но немногие постигали истину. Подавляющее же большинство иудеев помышляли опять-таки лишь о земном царстве Израиля и земном "спасении". Даже апостолы "спрашивали Его, говоря: не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?" (Деян. 1, 6). Этот глубокий материализм является самой парадоксальной и в то же время наиболее яркой характеристикой ветхозаветной иудейской религии. Нет необходимости говорить о том, насколько принципиально отлично понимание смысла жизни в христианстве, обращающем свой взор к граду грядущему (Евр. 13, 14).

    Оценка по существу ветхозаветной религии дается в Послании к Евреям. "Дух Святый показывает, что еще не открыт путь во святилище, доколе стоит прежняя скиния. Она есть образ настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не могущие сделать в совести совершенным приносящего, и которые с яствами и питиями, и различными омовениями и обрядами, относящимися до плоти, установлены были только до времени исправления" (Евр. 9; 8-10). "Закон, имея Тень будущих благ, а не самый образ вещей... никогда не может сделать совершенными приходящих" (Евр. 10, 1). "Ибо, если бы первый завет был без недостатка, то не было бы нужды искать места другому. Но пророк, укоряя их, говорит: вот, наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет... Говоря "новый", показал ветхость первого; а ветшающее и стареющее близко к уничтожению" (Евр. 8; 7, 8, 13).

    Чем объясняется несовершенство богооткровенной религии Ветхого Завета?

    Во-первых, тем, что этот Завет носил преобразовательный и временный характер, подготовительный к пришествию Христа. Он был лишь тенью будущих благ, но не самим образом вещей.

    Во-вторых, это несовершенство объясняется тем, что все ветхозаветные нравственные и обрядовые установления были этнически ограниченными, они предназначались не всему человечеству, но, в основном, одному племени, избранному для исполнения конкретного дела, и, следовательно, давались исходя из его духовного уровня, нравственных особенностей, интеллектуальных возможностей и т.д. Господь объяснил, почему такой несовершенный закон был дан Израилю, когда отвечал на вопрос фарисеев, "позволительно ли разводиться мужу с женою?" Иисус сказал им в ответ: "По жестокосердию вашему он (Моисей) написал вам сию заповедь" (Мк. 10: 2,5). В те времена, следовательно, еще невозможно было дать совершенного Откровения, "самый образ вещей" всем народам, и потому была открыта лишь "тень будущих благ" и одному народу с учетом его духовных и душевных сил.

    В-третьих, ветхозаветная религия и в принципе не могла быть совершенной, поскольку совершенство неразрывно связано с самим фактом явления Бога во плоти (1 Тим. 3, 16) и осуществления Им через Жертву тайны спасения человека.

    Поэтому великий знаток Писания св. Иоанн Златоуст и утверждает, что "ветхозаветное... так отстоит от новозаветного, как земля от неба"^[243].