Новое пробуждение Египта. - Фивы подстрекают к мятежу.- Изгнание гиксосов.- Египет становится мировой державой.- Индийская цивилизация в Митанни.- "Сыны хеттов" на Галисе.- Вдова фараона ищет супруга.- Первый в истории мира пакт о ненападении,- Хеттская свадебная процессия движется через Ханаан.

    "И жил Израиль в земле Египетской, в земле Гесем, и владели они ею, и плодились, и весьма умножились" (Быт. 47:27).

    Библия хранит молчание о четырехсотлетнем периоде, за время которого политическая карта "Плодородного полумесяца" полностью изменилась. За эти четыре столетия здесь произошли большие перемены в расселении народов. Прервалась история семитского царства, которое тысячу лет сохраняло свою власть на Тигре и Евфрате. Огромный остров цивилизации на Ближнем Востоке внезапно утратил свое самостоятельное существование. Со всех сторон из далеких и по сей день неизвестных земель на нее хлынули чужеземцы. Впервые произошло столкновение с внешним миром.

    Египет также молчал на протяжении ста пятидесяти лет. Прелюдия к пробуждению гиганта на Ниле начинается замечательным лейтмотивом - ревом гиппопотамов.

    Фрагмент папируса^[35] рассказывает, как посланник Апофиса, царя гиксосов, пришел из Авариса к правителю Южной столицы. Южной столицей были Фивы, и правил в ней египтянин Секененре, который платил дань чужеземным владыкам в верховьях дельты. Секененре с удивлением спросил эмиссара азиатских захватчиков: "Зачем тебя прислали в Южную столицу? Почему ты проделал это путешествие?" Посланник ответил: "Царь Апофис - да будет он жив, здоров и благополучен! - приказал, чтобы я сказал тебе: "Прогони гиппопотамов из заводи на восточной окраине твоей столицы. Я не могу спать из-за них. Шум от их рева день и ночь раздается в моих ушах"." Правитель южной столицы страшно поразился, потому что не знал, что ему ответить посланнику царя Апофиса - да будет он жив, здоров и благополучен! Наконец он сказал: "Хорошо, твой господин - да будет он жив, здоров и благополучен! - будет извещен об этой заводи на восточной окраине Южной столицы". Но от посланника было не так легко отделаться. Он сказал откровенней: "Дело, по которому меня послали, должно быть решено". Правитель Южной столицы попытался по-своему перехитрить настойчивого посланника. Не только в наше время, но и в древности шикарный обед мог помочь созданию дружественной и доброжелательной атмосферы, и правитель Южной столицы хорошо знал об этом. Секененре позаботился соответствующим образом, чтобы гиксосский курьер был "снабжен хорошими одеждами, мясом и хлебом". Но ему все же не повезло: пришлось дать обещание, записанное на папирусе, которое посланник, отправляясь назад, увез с собой в седельном мешке: "Все, что ты приказал мне сделать, я сделаю. Скажи об этом господину". Затем правитель Южной столицы призвал всех высших чиновников и своего верховного сановника и пересказал им распоряжение, которое царь Апофис - да будет он жив, здоров и благополучен! - прислал ему. "Среди придворных надолго воцарилось молчание"... На этом месте текст папируса обрывается. К сожалению, окончание этого рассказа утеряно, но мы можем восстановить ход последующих событий по другим свидетельствам того времени.

    В Каирском музее находится мумия Секененре. Когда она была обнаружена в Дейр-эль-Бахри^[36] близ Фив, то привлекла особое внимание медиков: на ее голове было пять глубоких следов от ударов меча. Секененре погиб во время сражения.

    Это звучит, как волшебная сказка, но все же заманчиво предположить, что рев гиппопотамов в Фивах послужил свержению правления гиксосов в дельте Нила. Возможно, этот рев гиппопотамов оказался в мировой истории самым экстраординарным поводом для объявления войны^[37].

    Начавшееся в Фивах восстание против ненавистных угнетателей с молниеносной быстротой распространилось по всей стране. Египетские военные отряды прошли маршем вниз по Нилу. Их сопровождал хорошо оснащенный флот галер, направлявшихся к северу вниз по течению священной реки. После нескольких лет яростных сражений, в 1580 г. до н. э. в кровавой и жестокой битве пал Аварис - главная твердыня гиксосов в дельте. Яхмос I, сын Секененре, стал знаменитым освободителем Египта. Его тезка, командир нового царского египетского флота ("начальник гребцов") по имени Яхмос, оставил надпись об этой решающей битве на стенах своей гробницы в Эль-Каб. После подробного описания своей учености Яхмос лаконично добавил: "Аварис был взят: я взял в плен одного мужчину и трех женщин, всего четырех человек. Наш владыка отдал их мне как рабов".

    Этому морскому офицеру пришлось еще кое-что сказать о военной стороне событий: "Сарухен находился в осаде три года, прежде чем наш владыка захватил его". Это также явилось благоприятной возможностью для Яхмоса: "Я взял двух женщин и одного рабочего. За свою храбрость я получил золото и моих пленников в качестве рабов".

    По своему господствующему положению в Негеве Сарухен был важным стратегическим пунктом. Он находился к югу от горной цепи Иудеи. От него не осталось ничего, кроме небольшого каменистого кургана Телль-Фара. На этом месте известный британский археолог Флиндерс Питри обнаружил в 1928 году толстую крепостную стену.

    Через весь Ханаан на север двинулась контролируемая египтянами разношерстная армия купцов - негров, азиатов, нубийцев. Новый фараон усвоил горькие уроки прошлого опыта. Никогда больше его страна не будет захвачена врасплох! Египет не теряя времени создал буферное государство подальше от своих пограничных постов. Остатки империи гиксосов были уничтожены, и Палестина стала египетской провинцией. На покоренной земле Ханаана и Финикийского побережья на месте бывших консульских пунктов, торговых точек, курьерских квартир теперь появились постоянные гарнизоны, хорошо укрепленные заставы, египетские крепости.

    После более чем двухтысячелетней истории гигантское государство на Ниле выступило из тени своих пирамид и сфинксов и заявило права на активное участие в делах за пределами своих границ и право на свой голос в мире. Египет все больше дозревал до роли мировой державы. Прежде всего, каждого, кто жил за пределами нильской долины, стали презрительно называть "азиатами", "песчаными бродягами", скотоводами, - т. е. людьми, недостойными внимания фараона. С другой стороны, теперь египтяне стали более общительными. Они начали устанавливать связи с другими странами, что до сих пор было немыслимым (так, в архивах дворца царства Мари среди дипломатической переписки нет ни одного сообщения с Нила). Tempora mutantur - времена меняются!

    В конце концов успешные действия египтян привели их в Сирию, к самым берегам Евфрата. Там, к своему удивлению, они столкнулись с народом, о существовании которого не имели представления. Напрасно жрецы досконально исследовали древние свитки папируса в храмовых архивах и безрезультатно изучали записи о походах прежних фараонов. Нигде не могли они найти даже намека на неизвестое царство Митанни. Его основание приписывается чрезвычайно активному и творческому народу - хурритам, называемым Библией во времена Авраама хорреями (Быт. 14:6 и далее).

    По соседству с нефтяными скважинами Киркука в Ираке, где сейчас буровые вышки качают из земли несметные богатства, археологи США и Ирака натолкнулись на большое поселение - древний хурритский город Нузи. Археологи спасли целые груды табличек, преимущественно с записями брачных контрактов и завещаний, в которых содержалась чрезвычайно интересная информация: библейские хорреи не были семитами! Их родина находилась среди гор, окружающих озеро Ван. Имена на многих хурритских документах указывают, что по крайней мере высший привилегированный класс можно было считать индоарийским. Даже их внешний вид почти определенно указывал, что они принадлежали к брахиоцефальному типу, подобно современным армянам.

    На севере Месопотамии, в предгорьях междуречья Тигра и Евфрата, хурриты возвели могущественное царство Митанни. Их цари окружили себя аристократией, которая состояла из колесничих, носивших индоарийские имена. Аристократия этой страны называлась "Магуа", что означало "молодые воины". "Магуа" - древнее индийское слово, и храмы хурритов были посвящены древним индийским богам. Магические песнопения Ригведы исполнялись речитативом перед изображениями Митры (победоносного представителя сил Света в борьбе против сил Тьмы), Индры (владыки грома и молний), и Варуны (охранителя вечного космического порядка). Старые семитские боги были свержены с пьедесталов.

    Митаннийцы были всецело преданы лошадям, буквально помешаны на них. Они проводили первые в мире дерби на берегах своих великих рек. Советы по разведению лошадей и уходу за ними, руководства по тренировке кавалерийских лошадей, инструкции по объездке молодняка, правила кормления и обучения беговых лошадей составляли целые библиотеки глиняных табличек. Работы по искусству верховой езды, содержащиеся в них, могут выдержать сравнение с любым современным учебником по коневодству. Эти колесничие-аристократы ценили лошадей дороже человеческой жизни.

    С этим государством Митанни Египет теперь имел общую границу, но спокойствия на ней не было. Местные междоусобицы были нескончаемы. Постоянные найти с обеих сторон порождали раздраженные стычки египетских стрелков с митаннийскими колесничими. При них столкновениях то египтяне наносили поражение соседям, то колесницы митаннийцев врывались в глубь вражеской территории. Долины Ливана, берега Оронта и Евфрата служили ареной бесконечных сражений и кровавых схваток. Почти столетие два великих царства буквально держали друг друга за горло.

    Незадолго до 1400 г. до н. э. воинствующее царство Митанни предложило Египту мирный договор. Враги стали друзьями.

    Какова же была причина неожиданного желания мира со стороны воинствующих митаннийцев? Их вынудили к этому внешние события. Северо-западные границы Митанни стали подвергаться натиску войск еще одного могущественного противника из Малой Азии. Это были хетты - народ, о котором ученые до нынешнего столетия почти ничего не знали, но который играет важную роль в Ветхом Завете.

    Именно среди "сынов Хетовых" разбил свой шатер Авраам у Хеврона, к югу от холмов Иудеи. Именно у них он купил землю, где похоронил свою жену Сарру (Быт. 23:19). Исав, к большому огорчению своих родителей Исаака и Ребекки, взял в жены двух хеттеянок (Быт. 26:34), и сам царь Давид взял "жену Урии Хеттеянина" (2 Цар. 11). Пророк Иезекииль говорит нам, что Иерусалим был основан отчасти благодаря хеттам: "...твой корень и твоя родина - в земле Ханаанской, отец твой - Аморрей, и мать твоя - Хеттеянка" (Иез. 16:3, 45).

    Хетты, которые долгое время оставались в полном забвении, были заново открыты в самом начале века в Центральной Турции. На плоскогорье, лежащем восточнее Анкары, река Галис^[38] круто изгибается на своем пути к Черному морю. В ее излучине лежит Богаз-Кёй. "Богаз" в переводе с турецкого означает узкое ущелье, а "Кёй" - деревню. Близ этой "деревни в ущелье" немецкий ассириолог Гуго Винклер в 1905 году обнаружил множество клинописных текстов, среди которых встретилась необычная разновидность иероглифического письма. Все это возбудило огромный интерес, и не только среди ученых. Люди с удивлением узнавали, что же это был за народ - библейские "сыны Хетовы". Переводы клинописных надписей известили весь мир о неведомых до тех пор индо-германских хеттах и об их исчезнувшей империи.

    Через два года из Берлина в Богаз-Кёй отправилась новая экспедиция. На сей раз ею руководил Отто Пухштейн, президент Берлинского Археологического института. Огромные груды руин вокруг деревни были тщательно исследованы. Оказалось, что на этом месте когда-то находился царский город Хаттуса - гордая столица хеттской империи. От большого города остались лишь многочисленные руины стен, храмов, укрепленных ворот. Стены Хаттусы окружали площадь в 425 акров. Столица хеттов была почти таких же размеров, как средневековый Нюрнберг. На городских воротах сохранились рельефы в натуральную величину. Благодаря этим изображениям, высеченным из твердого, как железо, черного базальта, мы смогли узнать, как выглядели хеттские цари и их воины. Их длинные волосы спадали на спину. На макушке сидели высокие островерхие шапки. Короткие передники были подвязаны широким поясом, а башмаки имели остроконечные носки.

    Когда царь хеттов Суппилулиум около 1370 г. до н. э. двинулся с мощной армией к юго-востоку, дни царства Митанни, невзирая на всю мудрость его государственных деятелей, были уже сочтены. Суппилулиум сокрушил царство воинственных колесничих и принудил их платить дань, а затем оттеснил дальше, к горным хребтам Ливана на севере Ханаана. Очень скоро у Египта появился в Сирии новый, столь же могущественный сосед, жаждущий победы.

    До нас дошли восхитительные документы того периода. Принц Мурсили, сын Суппиллулиума, рассказал в своей автобиографии об одном эпизоде из придворной жизни хеттов. Очевидно, этот случай настолько врезался ему в память, что принц решил его записать.

    Анхесенамон, жена царя Тутанхамона, осталась вдовой. У нее были очень знаменитые родители - Эхнатон и Нефертити. На замечательных египетских изображениях Анхесенамон предстает хрупким юным созданием. Но эта женщина отлично знала, чего хочет, и употребила все свое природное обаяние ради будущего своего народа в сфере высокой политики. Используя соблазнительную постель и трон фараонов в качестве приманки (и поистине заманчивой!), она попыталась выбить почву из-под ног своих новых могущественных соседей и охладить их воинственные намерения. К тому времени хеттские воины уже напали на плодородное побережье между Ливаном и Антиливаном.

    Мурсили продиктовал своему писцу: "Когда египтяне услыхали о нападении, они встревожились. Хуже того, Тутанхамон только что умер, и его вдова, египетская царица, прислала посла к моему отцу и написала ему следующее письмо: "Мой супруг умер, и у меня нет сына. Я слыхала, что у тебя есть много сыновей. Если ты пришлешь ко мне одного из них, он может стать моим мужем. Я не хочу брать в мужья кого-нибудь из моих подданных". Когда мой отец услыхал это, он созвал на совет своих приближенных и сказал: "Никогда за всю мою жизнь я не встречал ничего подобного". Он отправил Хатту-Зитиса, своего управляющего двором: "Пойди и узнай, правда ли это. Возможно, они пытаются обмануть меня. У них наверняка может быть наследник. Доставь мне надежные сведения".

    Египетский посол, благородный Ханис, пришел к моему отцу. Поскольку мой отец дал указание Хатту-Зитису перед его отъездом в Египет: "Возможно, у них есть собственный наследник. Они могут пытаться обмануть нас. Может, им вовсе не нужен кто-нибудь из моих сыновей, чтобы занять трон", - египетская царица ответила моему отцу в письме: "Почему ты говоришь: "Они могут попытаться обмануть меня?" Если бы у меня был сын, разве я писала бы в чужую страну, что унизительно для меня и моего народа? Ты не веришь мне, иначе ты не говорил бы так. Тот, кто был моим мужем, умер, и у меня нет сыновей. Что же, мне брать в мужья кого-нибудь из моих подданных? Я не писала ни в какую другую страну, я написала только тебе. Мне сказали, что у тебя много сыновей. Дай мне одного из них, и он станет моим мужем и царем всей египетской земли". Так как мой отец был очень хорошим царем, он исполнил щюеьбу госпожи и послал к ней своего сына, о котором она просила".

    Судьба воспрепятствовала успешному завершению этого необычного предложения брака. И трон фараона, и постель Анхесенамон остались пустыми: кандидат на них был убит по дороге в Египет.

    Через семьдесят пять лет другая попытка брака, призванного связать эти две страны на Ниле и Галисе, имена счастливый конец, хотя шум битвы и звон оружия, звучавшие прелюдией к этому браку, могли привести к иному результату. Рамсес II, которого называли "Великим", направился со своей армией в Палестину и Сирию. Он собирался раз и навсегда разделаться с ненавистными хеттами.

    В те дни в долине Оронта - там, где сегодня повсюду простираются хлопковые поля и на плодородные равнины взирает старый замок крестоносцев "Krak des Chevaliers" - несколько южнее темно-зеленого озера Хомс, находился город Кадеш. У его стен четыре больших египетских отряда напали на быстрые боевые колесницы и пехоту хеттов. Произошедшее сражение не принесло Рамсесу II ожидаемой победы: он сам едва не попал в плен. Но эта битва положила конец бесконечным военным инцидентам. В 1280 г. до н. э. хетты и египтяне заключили первый в мировой истории договор о мире и ненападении. Взаимопонимание было скреплено на высшем уровне браком Рамсеса II с хеттской принцессой. Множество длинных надписей обрисовывают в богатых и ярких подробностях красочный фон этих значительных по тому времени международных событий. Надписи, обнаруженные на стенах храмов Карнака, на Элефантине, в Абу-Симбеле^[39] и на бесчисленных монументах говорят об одном и том же. В том, что касается самовосхваления, Рамсес II далеко превзошел всех своих предков. "Тогда пришел посланник, чтобы уведомить нашего владыку. Он сказал: "Смотри, равный великому правителю Хеттов! Его старшая дочь уже в пути, и она везет несметное богатое приданое... Они уже достигли границ владыки. Пусть армия и сановники примут ее!" Тогда наш владыка стал весьма доволен, и весь дворец с радостью услышал эти необычные новости, о которых не было ничего известно в Египте. Наш владыка послал вперед армию и сановников, чтобы принять ее".

    На север Палестины была отправлена большая делегация, чтобы доставить невесту. Вчерашние враги стали братьями. "Итак, дочь великого царя хеттов прибыла в Египет. Пехота, боевые колесницы и сановники нашего владыки сопровождали их, и за время пути все они перемешались с пехотой и колесницами хеттов. Весь простой народ из страны хеттов смешался с египтянами. Они ели и пили вместе, они были как кровные братья..."

    Огромная свадебная процессия проследовала из Палестины к городу Пер-Рамсес-Мери-Амун в дельте Нила. "Затем они привели дочь великого царя хеттов ... к нашему владыке. И наш владыка увидел, что она прекрасна лицом, как богиня... И он полюбил ее больше всего на свете..."

    Любой из сынов Израилевых или их предок, находившийся в это время в Египте, мог стать очевидцем церемониального прибытия свадебной процессии в город Пер-Рамсес-Мери-Амун, что означает "дом Рамсеса, возлюбленного Амона". Однако, как указывают библейские описания, израильтяне присутствовали в этом городе отнюдь не по своей воле. И именно с этого момента Библия начинает продолжение своего повествования. Четыреста лет, которые сыны Израилевы провели в качестве переселенцев на нильской земле, прошли в молчании. В истории библейского народа началась новая и крайне важная глава.

    Утверждение, что Библия хранила молчание целых четыреста лет, может быть правильным, если период патриархов действительно относится ко времени между 2000 и приблизительно 1800 гг. до н. э. Это именно так, но, тем не менее, последние открытия уже заставили нас усомниться в этом. Например, если действия библейских "патриархов" так точно соответствовали законам хурритского города Нузи в Митанни (как это отмечено в пятой главе первой части книги), то весьма проблематично считать, началом периода патриархов 1900 г. до н. э.

    Места, в которых Библия говорит о хеттах, вынуждают относить Авраама и, соответственно, всех библейских "патриархов" также к более позднему периоду. Утверждается, что Авраам приобрел в Хевроне у хеттов место для погребения своей жены Сарры (Быт. 23:1 и далее).

    Суть в том, что переговоры о продаже этого места, подробно описанные в Библии, становятся сегодня ясными для нас только при сравнении их с хеттскими документами. Очевидно, Авраам хотел приобрести не весь участок земли, а лишь одну пещеру. Но, как разъясняют хеттские документы, если бы Авраам не выкупил этот участок, то, согласно обычаям хеттов, он мог по-прежнему использоваться предыдущим владельцем. В конце концов соглашение было достигнуто, и Авраам приобрел не только пещеру, но также поле и все деревья. Это также напоминает хеттские документы, рассматривающие подобные сделки, при которых всегда со скрупулезной точностью оговаривалось количество деревьев. Несомненно, перед нами еще один пример удивительного подтверждения деталей, обнаруженных в Библии.

    И еще следует спросить, что же это были за хетты, с которыми Авраам вел переговоры. Откуда они пришли, если Авраам, как утверждается, жил в такие древние времена, что держава хеттов (которая, согласно их собственным источникам, была основана приблизительно в XVI в. до н. э.) еще даже не существовала? И каким образом хетты добрались до Хеврона - другими словами, до Южной Палестины, лежащей между Мертвым морем и Средиземноморьем? И, более того, как получилось, что Библия (Быт. 23:7) называет хеттов "народом земли той", тогда как южная граница Хеттской державы в период ее наибольшей протяженности проходила гораздо севернее - где-то к югу от современного города Алеппо, "прямо по краю" нынешней карты Палестины. И о каком-либо дальнейшем продвижении хеттских поселений в южном направлении больше ничего неизвестно.

    Хеттеянин Урия, которого царь Давид послал на смерть, соблазнив сперва его жену (2 Цар,11), возможно, пришел из одной из небольших хеттских земель, продолжавших существовать в Северной Сирии даже после гибели Хеттской державы около 1200 г. до н. э. Когда хетты называются основателями или участниками основания Иерусалима, это, возможно, одно из тех библейских утверждений, согласно которым "сыны Хетовы" должны быть горным ханаанским племенем (ср. Числ. 13:29-30). "Амалик живет на южной части земли, Хеттеи, Иевусеи [т. е. подлинные обитатели Иерусалима. - Прим. автора.] и Аморреи живут на горе, Хананеи же живут при море и на берегу Иордана". Эти обитатели Ханаана не могли иметь ничего общего с историческими индоевропейскими хеттами.

    Несомненна одна вещь. Проблемы, возникшие из-за упоминания хеттов в Библии, не прояснились при обнаружении Хеттской державы в Малой Азии. Напротив, теперь появилось две категории хеттов: одна - библейская, а другая - та, чье существование в Малой Азии доказано археологией. Описания этих двух категорий во всех отношениях не соответствуют друг другу. Трудности не устранились, они только начинаются! И лишь будущее, как мы думаем сейчас, покажет, права ли Библия в своих высказываниях о хеттах.

    Необходимо упомянуть о "последних новостях", касающихся хеттов. Мы уже говорили о юной вдове фараона, которая обратилась с просьбой к хеттскому царю Суппилулиуму прислать ей в мужья одного из его сыновей. До совсем недавних пор бытовало убеждение, что эта история относится к Анхесенамон, вдове Тутанхамона. И лишь недавно было высказано совершенно иное мнение - пока еще нераспространенное, но тем не менее хорошо обоснованное: жениха просила не Анхесенамон, а ее старшая сестра Меритатон, которая после смерти (или отречения от трона) своей матери Нефертити стала царицей и была, возможно, последней женой своего собственного отца, Эхнатона. К этому выводу привела связь между просьбой о женихе и хеттско-египетской войной, которая произошла во времена Эхнатона, а не Тутанхамона.